Сегодняшняя грузинская история достойна того, чтобы ее сразу отправили в архив мировой трагикомедии. «Траги» – потому что все это связано с человеческими жизнями и с тем кошмаром, в котором Грузия живет последние полтора года. А «комедия» – потому что иначе все происходящее описать просто невозможно.
Началось все еще пару месяцев назад, когда Леван Хабеишвили, один из лидеров оппозиционного «Национального движения», решив стать первым в Грузии смельчаком, вслух произнес табуированное слово «революция». До него подобными фантазиями грешили, в основном, фейсбучные грузинские эмигранты из Лондона и Берлина, каждый второй из которых мнит себя стратегом, видя бой издалека. Но Хабеишвили решился озвучить революционную перспективу, находясь на грузинской земле.
Сначала его не восприняли всерьез: человек не слишком популярный, да и умом особым не блещет. Но вот к нему присоединился Паата Бурчуладзе – знаменитый оперный певец, и публика сразу напряглась. Уж если бас мирового уровня говорит про революцию, это звучит куда солиднее, чем болтовня политика второго ряда. Так и родился миф о «мирной революции 4 октября», которая, как обещалось, соберет 300 тысяч человек, выберет какой-то представительный орган и заставит силовиков перейти на сторону народа.
И все это, конечно, выглядело бы забавно, если бы не было так грустно. Потому что в стране, где на улицы никогда не выходили больше 50 тысяч человек, а силовикам исправно платят премии за каждый день разгона протестов, ожидать мгновенной смены власти – все равно что надеяться пробить булыжником броню танка. Ленин, конечно, называл камни «оружием пролетариата», но сам шел на Зимний дворец при поддержке пушек «Авроры», а не с голыми руками.
Но вот что действительно превращает эту историю в чистую комедию, так это арест Хабеишвили, произведенный 11 сентября. Можно было ожидать в качестве обвинений драматические видеозаписи конспиративных встреч, тайники с оружием, записи разговоров о планах захвата административных зданий. Но нет, Хабеишвили обвинили в том, что после смены власти он пообещал силовикам… большие премии. Все. Никакой взрывчатки, никаких боевиков, одна лишь надежда на то, что у Бидзины Иванишвили сдадут нервы, если только народ выйдет на улицы.
Комичность ситуации трудно переоценить: что смешнее – всерьез рассчитывать на слабую нервную систему человека, контролирующего последние тринадцать лет полстраны, или сажать оппозиционера за обещание премий силовикам? Тут уже даже не фарс, а какой-то театр абсурда.
И что особенно важно, этот арест ровным счетом ничего не изменит. Протесты в Грузии давно существуют параллельно политическим процессам, живут они на горизонтальных связях, а политики в них – лишь эпизодические участники. Даже если 4 октября окажется самым большим разочарованием за полтора года, костяк активистов никуда не денется. Есть тысячи людей, готовых протестовать хоть годами. Не говоря уже о том, что сами оппозиционные партии весьма сдержанно относятся к «революции по расписанию». Поскольку никто не верит в возможность свержения власти за сутки. Но все обещают выйти 4 октября, потому что такова логика игры: если получится – прекрасно, если нет – протест продолжится.
Так что это далеко не финал, а всего лишь очередной акт в бесконечном грузинском спектакле, в котором жанры трагедии и комедии неизменно переплетаются. Ну а покой в этой пьесе нам, похоже, даже не снится.
