Известный британский эксперт по Южному Кавказу Томас де Ваал в своей статье в издании The Foreign Affairs провел обширный анализ процессов, происходящих в регионе, и «тайных игр» России.
Автор начинает свою статью с напоминания о том, что российский миротворческий контингент был неожиданно выведен из Карабахского региона в апреле этого года, отмечая, что Азербайджан превратился в мощного игрока со значительными нефтегазовыми ресурсами, сильной армией и взаимовыгодными отношениями с Россией и Западом. Между тем две другие страны региона, Армения и Грузия, переживают собственные тектонические сдвиги.
Эксперт напоминает, что после поражения в Карабахской войне Армения взяла более решительный курс на Запад, а в Грузии правящая партия пытается разорвать многолетние тесные отношения с Европой и Соединенными Штатами и сблизиться с Россией.
По мнению автора, сложно понять мотивы России на фоне подобных перемен на Южном Кавказе.
Томас де Ваал отмечает, что этот регион на протяжении веков имел меняющееся стратегическое значение. Имперское влияние там было не таким сильным, как в других частях Российской империи или Советского Союза. После распада СССР Москва пыталась сохранить свое влияние посредством манипулирования местными этнотерриториальными конфликтами, держа там как можно больше войск.
Но война в Украине и режим западных санкций изменили эти расчеты. Приняв решение о выводе войск из Азербайджана, Кремль признает, что экономическая безопасность на Южном Кавказе – по крайней мере, на данный момент – важнее жесткого варианта. Россия остро нуждается в деловых партнерах и торговых маршрутах на юге, которые нарушают санкции. И на фоне все усиливающегося давления Запада также рассматривает этот регион как желанную новую сухопутную ось для Ирана.
По словам автора, будучи самой крупной и богатой из трех стран Южного Кавказа, Азербайджан больше всего выиграл от изменений, произошедших со стороны России. Баку является важным игроком в энергосфере, поставляя нефть и газ, которые транспортируются по двум трубопроводам через Грузию и Турцию на международные рынки. Имея границу с Ираном, Азербайджан также служит воротами между Москвой и Ближним Востоком.
Томас де Ваал напоминает, что после Карабахской войны стратегические отношения между Россией и Азербайджаном расширились, были реализованы совместные проекты по развитию международного транспортного коридора «Север-Юг».
Эксперт пишет, что для России этот коридор – часть плана по конкуренции с Западом за создание новых торговых путей и компенсацию экономических потерь, которые она несет из-за санкций.
В статье говорится, что благодаря выгодному географическому положению и внеблоковому статусу Азербайджан может сотрудничать как с Западом, так и с Россией. «Это центральная страна в Срединном коридоре. Она увеличивает экспорт газа в ЕС после соглашения с Европейской комиссией в 2022 году. Но она также находится в идеальном положении для торговли с российскими экспортерами энергоносителей.
В отчете, опубликованном в марте, Оксфордский институт энергетических исследований предположил, что Азербайджан, работая со своим близким союзником Турцией, мог бы помочь создать хаб для российского газа, который будет поступать на зарубежные рынки без санкций. А благодаря растущему статусу Азербайджана как регионального посредника это также может позволить России реализовать свои цели по построению более прочных связей с Ираном», – отмечает автор.
По его словам, ключевой частью меняющихся амбиций России на Южном Кавказе является восстановление сухопутных транспортных маршрутов в Иран. Наиболее привлекательным маршрутом является тот, который Азербайджан называет Зангезурским коридором, проектируемым автомобильным и железнодорожным сообщением через южную Армению, которое соединит Азербайджан с Нахчываном, азербайджанским эксклавом, граничащим как с Ираном, так и с Турцией. Вновь открыв 47-мильный маршрут, Москва получит прямое железнодорожное сообщение с Тегераном, который стал важным поставщиком оружия для российских войск, сражающихся на Украине.
«Фактически эта ось север-юг фактически возродила бы то, что во время Второй мировой войны было известно как Персидский коридор — автомобильный и железнодорожный маршрут, идущий на север из Ирана через Азербайджан в Россию, который поставлял не менее половины помощи по ленд-лизу, предоставленный Вашингтоном СССР. По странной иронии судьбы, эта же ось теперь жизненно важна для Москвы в ее нынешней борьбе против США и Запада», – пишет британский эксперт.
Де Ваал напоминает, что согласно Трехстороннему заявлению от 10 ноября 2020 года коммуникации между Азербайджаном и Нахчываном должны были находиться под контролем пограничных войск ВС России. Однако Азербайджан и Армения пока не смогли прийти к соглашению об открытии этого коридора. Автор предполагает, что, возможно, Россия заключила сделку с Азербайджаном об открытии Зангезурского коридора в обмен на вывод своих миротворцев из Карабаха.
По его словам, если Зангезурский коридор будет открыт и окажется под контролем России, это станет «кошмаром» как для Армении, так и Запада. В этом случае Армения утратила бы прямой доступ к Ирану, а Россия значительно продвинулась в вопросе установления железнодорожного и автомобильного сообщения с Ираном.
По мнению эксперта, если Россия и Азербайджан будут действовать сообща, чтобы открыть Зангезурский коридор, у Армении не будет сил помешать этому. Томас де Ваал отмечает, что Азербайджан обладает военным потенциалом, чтобы силой получить контроль над так называемым Зангезурским коридором всего в течение нескольких часов, если пожелает.
Автор напоминает, что положение Армении печально с геополитической точки зрения, а Ереван совершает разворот на Запад в очень неблагоприятное время: у Запада проблем по горло, и это хорошо понимают региональные государства, такие как Россия. Поэтому они пытаются укрепить свои позиции за счет ослабления влияния Запада в регионе.
Эксперт также пишет, что Путин признает ценность Южного Кавказа для России, но с 2022 года у него мало возможностей уделять внимание этому региону. У Москвы нет заметной институциональной политики в отношении региона в целом, а также в отношении других регионов за пределами Украины. Война усилила привычку к крайне персонализированному принятию решений лидером Кремля, который, похоже, не заинтересован в консультациях или подробном анализе.
